Малафеев: "Знаю, каким был мой главный недостаток"

Вратарь "Зенита" Вячеслав Малафеев рассказал о завершающейся карьере. Также он признался, в чём слабее Игоря Акинфеева.

– Как-то Мостового спросил: "Саш, почему у вас не будет прощального матча?" Он ответил: "Потому что я участвовал в одном. Видел, насколько это жалкое и печальное зрелище". Вы будете устраивать прощальный матч?
– Сам ничего придумывать не стану. Мне не особо нужно. Если кто-то подсуетится – отказываться не стану. Если мой "прощальный матч" будет состоять из одной-двух минут на поле в самом конце игры – этого вполне достаточно. В чистом виде прощание с болельщиками. Если под конец сезона сложится такая ситуация, что позволит счет меня выпустить на замену – буду счастлив!

– Зная себя – слезы удержите?
– Очень постараюсь удержать – но думаю, будет очень близко. На грани.

– В какой момент договорились с самим собой, что больше не вы первый вратарь в "Зените"? Утрясли это в своем сознании?
– Чисто теоретически с этим не смирился… Но я всегда здраво мыслил. Смирился, пожалуй, года через полтора. Получается, через год после того, как потерял место в составе.

– Игрок всегда чувствует, когда его "не видят". В какой момент почувствовали это вы?
– Так меня видели! Просто перспектива у меня не та, это понятно. Ясно было, что ставку сделают на кого-то моложе. В этом смысле я главного тренера понимаю. Что было в моих сила – то делал. Оставался оптимистом. Внушал самому себе, что все к лучшему…

– Пытаюсь поставить себя на ваше место. Не страшно было бы оказаться вторым в "Зените". Неприятно осознавать, что стал третьим вратарем клуба – фактически вычеркнутым из конкуренции.
– А почему нет? Все разумно! Если б не мое состояние здоровья и постоянные травмы – все было бы иначе. Думаю, я просто выработал ресурс организма. Шучу: даже сейчас неплохо на тренировках выгляжу. А если б у меня не болела икра, колено и спина? Да вообще был бы лучшим!

– Тренируетесь через постоянную боль?
– Да. Когда ты постоянно лечишься – тяжело на что-то рассчитывать. Я один отвечаю за результат своей компании. Это помогает мне понимать Виллаш-Боаша.

– Однажды Харальд Шумахер, знаменитый вратарь сборной ФРГ, положил перед нашим корреспондентом руки. Произнес: "Ломал восемь пальцев из десяти. Помню историю каждого перелома". О чем расскажут ваши руки?
– Могу похвастаться только одним переломом!

– Историю помните?
– Память о сборах 2004-го, в феврале играли с какой-то украинской командой. Как-то жестко складывалось, в том моменте мяч прыгал в штрафной. Я с ходу по нему ударил – получилось вскользь, зато украинцу в голову засадил будь здоров.

– Если кисть сломали.
– Ну да. Вместе с ним потом сидели в больнице – ему голову штопали, мне руку выправляли. Там и выяснилось – перелом. Тот матч был в Голландии, а доктор "Зенита", как услышал про перелом, сразу же повез меня в Бельгию. Там принимал отличный доктор. Сразу же прооперировали. В мае уже играл. Если помните, на чемпионате Европы после удаления Овчинникова вышел против Греции, Португалии…

– Вы в сборной долго конкурировали с Акинфеевым. В чем были объективно сильнее?
– Мне часто делали скучнейшие комплименты. Говорили: "Ты на ленточке хорош". Так вратарь и должен быть на ленточке хорош! Или вот еще часто слышал – "ты хорош, когда один на один выходят, все перекрываешь"… Но это тоже вратарская азбука! Зато знаю, каким был мой главный недостаток.

– Это какой же?
– Как бы я ни закачивал ноги, – не получались длинные удары как у Акинфеева. У него до чужой штрафной мяч долетал, а у меня дальше центра не перемахивал. Что я только ни делал, сколько бил по мячу! Потом понял – бесполезно. Это индивидуальная особенность.

– Последние в вашей жизни сомнения – не сменить ли команду?
– Два с половиной года назад были сомнения. Как раз перед чемпионатом мира.

– Почему не сменили?
– Мне разрешили искать команду – но только при условии, что уеду за границу. В России не отпускали никуда. Я пришел к руководству и мне выдали официальное письмо: "Разрешаем такому-то футболисту осуществлять поиск команды для аренды до такого-то числа". Я даже сохранил его.

– Кто-то из больших голкиперов рассказал – "Мне достаточно смотреть на вратаря пять минут, чтоб все о нем понять". Вам тоже?
– Нет. Вратарь может выдать сумасшедшую игру – а следующую провалить. Снова выдать отличную и снова провалить. Не в этом ценность вратаря!

– А в чем?
– В количестве сезонов, которые он отыграл на высоком уровне. Я вам четко могу расписать: у высококлассного вратаря результативная ошибка случается раз в пятнадцать матчей. У средних – в десять. Не очень стабильные ошибаются раз в четыре-пять матчей.

– Виктор Чанов рассказывал: "Сразу смотрю на руки вратаря. Если пальцы переломаны – это слабый вратарь, нет техники приема мяча". На что смотрите вы?
– На реакцию после поражения. Лично я переживал после поражения один день. Потом отключался. Все! Больше нельзя! Как нельзя выходить на поле со страхом, что чем-то в тебя попадут. Оглядываться на трибуны. Выдавливай из себя этот страх как хочешь.

– Акинфеев мне когда-то рассказал – в Порту рядом с ним приземлился бильярдный шар. Ушел сантиметров на двадцать в землю. Тут начнешь оглядываться.
– Рядом со мной чего только не падало – фрукты, монеты, зажигалки. Раз петарда рванула метрах в пяти от меня. Но страха не появилось. Ни разу даже не вздрогнул от того, что творилось за спиной.

– Лучший по игре матч "Зенита" за все годы, что вы провели в этой команде?
– Многие считают – "Порту". Пожалуй, я согласен. Пусть будет "Порту".

– Особенно мужественный игрок "Зенита" последних лет?
– Защитники – Ломбертс и Губочан. Потрясающая самоотдача и самопожертвование.

– Самый фантастический мяч, который вытащили? Которому даже сейчас удивляетесь – как вам удалось?
– Вот этот момент помню очень хорошо. Играли в Грозном, у меня до матча так болела спина… Головой били с линии вратарской – я в каком-то совершенно невероятном прыжке отбил этот мяч. Лежу и думаю: "Это конец. Точно – недели две…" Еле поднялся, прислушиваюсь к себе – а боль сама собой уходит. Ничего так, нормально!

– Хоть раз в вашей жизни физическая боль казалась нестерпимой?
– Однажды ударили в упор на тренировке. Рука была на сгибе. Тут же повисла – видимо, нерв защемило. Боль такая, что не дотронуться. Уверен был, что сломал. Но минут через пять отпустило – будто и не было ничего…