Петраков: "Слуцкий прыгнул на живое место! Можно же было по-человечески"

Новый главный тренер "Томи" Валерий Петраков рассказал о положении дел в "Торпедо". Вспомнил он и работу в брянском "Динамо", "Ростове" и "Москве".

– "Торпедо" с вами расплатилось?
– Нет, задолженность с ноября. Проблема в чем? Ушли ребята, которые играли за "Торпедо" в премьер-лиге. Пока с ними не рассчитаются, до нас не дойдет. Все сегодня брошено на то, чтоб закрыть те долги и снять заперт на регистрацию новых игроков.

– Сколько ребята получают во второй лиге?
– Лидеры – в пределах 100 тысяч рублей. Остальные – 80 тысяч, 60, 40. В "Солярисе" условия в два-три раза лучше, чем в "Торпедо".

– Вам после вылета "Торпедо" из премьер-лиги контракт пересмотрели?
– У меня и так контракт был не уровня премьер-лиги. Очень скромные деньги, никаких миллионов. Что меньше меня никто в премьер-лиге не зарабатывал – это однозначно.

– Если б не "Торпедо" – пошли бы на такую зарплату?
– Никогда!

– Предложения наверняка были.
– Да, каждое обсуждали с Тукмановым. Я был честен. Он вселял надежду, что команда начнет возрождаться, скоро будет ставить задачи. Только поэтому я задержался.

– В премьер-лигу звали?
– Нет. Были варианты в ФНЛ – "Томь", "Тосно", "Арсенал", "Торпедо" Армавир…

– Вы не впервые столкнулись с безденежьем. "Химки" рассчитались?
– Да. Брянское "Динамо" – нет.

– Брянск – история странная.
– Все руководители "Энергострима" перебрались в Англию. Едва в программе "Время" объявили, что Путин дал указание проверить компанию – их нет. Было это в конце ноября.

– Никого не осталось?
– Посадили бухгалтера, раза два-три я к нему приезжал. Тот уверял: "Мы команду не бросим. В Москве человек, который с футболистами рассчитается. Надо сейчас привести контракты в порядок. Какое-то время платить не сможем, потерпите…" Теперь-то я понимаю – это была ажурная часть. Приходим однажды – уже и бухгалтера нет.

– Тоже в Англии? Или в тюрьме?
– В Англии! Самое удивительное случилось чуть раньше. Зам губернатора в Брянске – фанат футбола. Нашел человека, готового инвестировать, приехали с ним в Москву к Желябовскому, руководителю "Энергострима". Сели в приемной. Тому оставалось передать команду, чисто технический вопрос.

– И?
– Желябовский их просто не принял! Представляете? Вот как понять логику? Команда вернулась со сборов и закрылась. Кто-то подавал в суд – но ничего не добился.

– Не вы тренировали брянское "Динамо", когда с Мандрыкиным случилась беда?
– Нет, Веня у меня был в Томске. Но о подробностях наслышан. Что его "замкнуло"? Тебя все знают, город маленький. Конец сезона, ресторан. Ясно, что выпьют. Сел за руль в таком состоянии, плохо. Но зачем убегаешь от кого-то?! Остановись! Тебе же завтра эти права принесут! Мяч и вымпел подаришь – еще скажут "спасибо".

– Как судят вторую лигу?
– В Москве – терпимо. А в Липецке, Рязани, Лисках – тихий ужас. Здоровые дяди внаглую лупят мальчишек по ногам. В кость! Арбитр не реагирует. Эй, кричу, тут футбол или регби? Знаете, что отвечает? "Все нормально. Они должны быть мужиками". Хотя есть среди молодых судей хорошие ребята.

– Кто именно?
– Кирилл Левников. Сергей Лапочкин, пусть и напортачил с офсайдами в матче "Ростов" – "Спартак". Оба тонко чувствуют игру, не ломают ее бесконечными свистками… С большим уважением я относился к Леше Николаеву. Но весной 2015-го в первом тайме с "Локомотивом" ни за что удалил нашего защитника Рыкова! КДК карточку отменил, футболиста амнистировали. Да, признают, судья ошибся. Умышленно или нет, не знаю. Но очки-то нам никто не вернет! Их, возможно, и не хватило, чтоб удержаться в премьер-лиге.

– Николаев хоть извинился?
– Да, подошел в Раменском, когда я с Валей Ивановым стоял: "Валера, прости". Ну а толку?

– "Торпедо" подкосило не только судейство.
– Завалили первый круг. Физически команда была не готова. Ребята 60 минут отыграют – и встают. Все, дышать нечем. Я проанализировал результаты в первые 12 туров. Кроме матчей с "Уралом" и "Уфой", "Торпедо" проиграло все вторые таймы!

– Камешек в огород предшественника, Николая Савичева.
– Это не камешек – факты. Тукманов завел со мной разговор о "Торпедо" еще весной 2014-го. Но умерла мама, я уехал в Брянск, два месяца в Москве не появлялся. Тяжело отходил. В конце августа по приглашению Тукманова посетил матч "Торпедо" – "Краснодар". Проиграли 0:3. Говорит: "Завтра позвоню – принимай команду". Не позвонил…

– Почему?
– Видимо, совет директоров решил дать шанс Савичеву. До ноября дотянули. Сгорели дома "Арсеналу" – вот тогда меня утвердили. Но время было упущено.

– Где нынче Савичев?
– Я не выгонял. Наоборот, хотел оставить – наш человек, торпедовский. Но Коля доработал сезон в премьер-лиге ассистентом и ушел. Сказал, будет отдыхать.

– Ваш прогноз: что ждет "Торпедо"?
– Если найдут инвестора, в следующем сезоне клуб постарается выйти в ФНЛ, а потом и в премьер-лигу. Негоже команде с такими традициями болтаться во втором дивизионе. Это никому не интересно.

– Юрий Белоус, хоть и уволил вас из "Москвы", признавал: "Петраков как никто умет разбудить в игроке зверя". В чем секрет?
– Психология! Но всех нельзя под одну гребенку. Кому-то можно жестко напихать. А с кем-то на повышенных тонах говорить не стоит.

– Как работать с такими, как Погребняк, например?
– Пашка – особая история. Когда пришел в "Томь", у него были колоссальные психологические проблемы. В "Спартаке" парня убивали морально. Вся команда бегает, а Старков отправляет его тренироваться с вратарями! Погребняк был как загнанный зверь. Не верил в себя абсолютно. На сборах в каждом матче по три-четыре момента – не забивает. Стартует чемпионат, шесть туров позади – голов нет. Подходит со слезами на глазах: "Юрьич, больше не могу. Не ставьте меня…"

– А вы?
– Успокаиваю: "Паш, выкини все из головы. Важно, что ты приносишь пользу, зарабатываешь пенальти. Играй на команду, ни о чем не думай. Другие забьют". А потом прорвало! 13 мячей завалил в том сезоне. Гол "Зениту" до сих пор в памяти. Навес в штрафную, защитники с двух сторон держат Пашку руками, майку на нем разрывают – а он все равно выпрыгивает и вколачивает головой!

– Что сейчас с Погребняком творится?
– Сердце кровью обливается, когда смотрю на него в "Динамо". Не скажу, что я – великий тренер. Но для меня очевидно, что Пашку неправильно используют. Он игрок первой линии. Под него должна быть заточена фланговая игра. Стихия Погребняка – навесы, прострелы, борьба за мяч. Вот тогда будет забивать. Да, ему уже 32, но лучших качеств не растерял.

– Общаетесь?
– В основном по телефону. Пашка звонил из Англии, советовался – переходить ли в "Динамо". Но речь еще шла о команде, где были все-все-все во главе с Вальбуэна. Та компания загрузила бы его работой. А сегодня "Динамо" играет фактически без полузащиты, поддержки впереди нет.

– Как быть?
– Может, клуб поменять? Либо ждать, что придет новый тренер – и начнет использовать Погребняка так, как надо.

– Пригласили вы в "Томь" и Рыжикова, когда в него мало кто верил.
– В "Локомотиве" сидел в глухом запасе. А у нас летом вратарь сломался, аврал. Взяли Сережку. Парень золотой. Позитивный, работящий. Договорились, что берем в аренду на полгода с первоочередным правом выкупа. Для этого пункта нужно было внести дополнительно около десяти тысяч долларов. В Москву полетел один из руководителей "Томи" Боря Вайнштейн. Состряпал всё, но умолчал, что деньги ушли не по назначению.

– Забыл? Или потратил?
– Думаю, второе. Сезон заканчивается. Рыжиков играет великолепно. Радуюсь, что нашел классного вратаря. Вдруг под Новый год Бердыев уводит его в "Рубин". Я к Вайнштейну, поднимаю бумаги: "Как?!" – "А я не заплатил…"

– С Бугаевым намучились?
– Ох, Лешка. Настоящий черт! На поле умел всё. Скорость, пас, удар, выбор позиции, координация, прыгучесть… Плюс феноменальное здоровье. Как сейчас помню – 2006-й, обыгрываем в Томске "Локомотив" 3:1. До матча с "Москвой" дней десять. Бугаев в раздевалке просит: "Можно, с "Локомотивом" на чартере улечу? По семье соскучился" – "Леша, конечно. Два выходных заслужил". И пропадает. Телефон отключен. Звоню отцу, с которым контакт налажен: "Где сын?" – "В запое".

– Прекрасный ответ.
– Говорю: "Бери его в охапку и присылай". Игра в воскресенье, Бугаев прилетает в четверг вечером. Никакой. На базе сразу под капельницу, чистят кровь. Сутки пластом, ни ест, ни пьет. На тайм выпускаю за дубль. Вечером стук в дверь. Заходят Кульчий, Климов, Катынсус: "Юрьич, просьба. Поставьте завтра Лешку в основу" – "Вы с ума сошли?!" – "Ручаемся за него. Если что – спросите с нас". Ребята были за него горой, потому что с Бугаевым играть легко. Все читает, пасы мягкие, удобные. Ладно, думаю, в обороне проблемы, пусть кровью искупает.

– Искупил?
– Победили 1:0. Бугаев отыграл как Бог! Я глазам не верил – без тренировок, после поддачи, на капельнице.

– Невероятно.
– Если б соблюдал режим, вырос бы в шикарного защитника. Обидно, что в алкоголе талант утопил. Что мы только не делали! Кодировали, "зашивали". Три-четыре месяца держится – и по новой. Специально для него привозил в Томск врача. Об этом никто не знал, в клубе такие вещи под грифом "секретно". Номера на базе одноместные. Бугаев после очередного загула лежит трупом. Доктор от него ни на шаг, прокапает, утром таблетки дает. Минут на пять отлучится, возвращается – окно нараспашку, Бугаева нет. Опять колобродит.

– Говорить с ним пытались?
– Да сколько раз! И по-хорошему, и по-плохому – бесполезно. Пригрозишь отчислением, звонит отец: "Юрьич, поддержи, авось одумается". Потом жена в слезах: "Он вообще мне денег не дает". Я в Томск ее вытащил – чтоб за мужем приглядывала. Бугаеву напихаю: "Что ж, гад, все пропиваешь?! У тебя семья…"

– Когда приглашали Бугаева, были в курсе, что он за человек?
– Знал, что может сорваться. Но сильных залетов не было. А в Томске стал неуправляемым. Кончилось все дебошем на сборе в Турции, расколотил витрину в магазине. На следующий день с Бугаевым расторгли контракт. К тому времени в клубе я уже не работал. Главным был Ромащенко.

– Когда последний раз что-то слышали о Бугаеве?
– Звонил осенью. "Юрьич, я в строительной фирме. Если что-нибудь понадобится – обращайтесь". По голосу чувствую – бухой. Не факт, что утром вспомнил о разговоре.

– Годунок такой же?
– Что вы! Димка мог зажечь, но управляемый. Вот он из тех, кому пихать надо по полной. Сразу включается в работу, готов землю грызть. К тому же огромное влияние имела жена. Годунок боялся ее, как огня. То же самое с Васей Янотовским, капитаном "Томи". Считал себя каталой.

– То есть?
– Куда бы не приехал – первым делом в казино. Где карты, там выпивка. Как-то из Москвы вылетаем на сбор – Васи в гостинице нет. Звоню на мобильный: "Искать тебя не буду. Просто Юле сообщу, она приедет, разберется…" – "Юрьич, только не это! Все, сдаюсь!" В другой раз этот черт в хорватской деревне нашел казино. Поддача, то, сё. Терпение лопнуло: "Пакуй чемодан – и домой".

– А Вася?
– Покаялся. Я дрогнул: "Так и быть, последний шанс". Тут же Юля позвонила, мозги ему вправила. Остепенился.

– В отличие от румына Тудора, который в 30 лет умер от цирроза печени.
– Вычислил его благодаря клубному шоферу. Он был у каждого легионера "Москвы". Привозят игроков на базу в Мячково. Все водители нормальные, а Тудора – спит. День, второй, третий. Вызываю парня: "А ну выкладывай!"

– Что рассказал?
– "До двух ночи Тудор сидит в ресторане. Я дожидаюсь в машине. Наконец появляется, просит девицу подогнать. Еду за ней, потом в квартиру к Тудору. Они с шампанским в джакузи развлекаются – я жду. Домой ее отвожу. Возвращаюсь – пора в Мячково. Ну и как же здесь не спать?!"

– Ваша реакция?
– Шагает Тудор к полю. Знает, сегодня легкая тренировка – график-то расписан. Объявляю: "У всех одна нагрузка, у нашего румынского товарища – другая. Скоростно-силовая выносливость, на фишечках. Занимайся". Тудор обиженно: "Это неправильно! Несправедливо!" – "А то, что ты вечерами творишь – справедливо?!"

– По словам Белоуса, зарабатывал Тудор 25 тысяч долларов в месяц.
– Я Белоусу говорил: "Зачем создашь ему такие условия?" Почувствовал себя звездой, начал валять дурака. Но контракт закончился – продлевать не стали. Позже в "Алании" пересеклись, просился в команду. Я ответил: "Тудора у нас не будет точно". Зачем лишняя головная боль?

– Бракамонте в "Москве" сочинил песню "Тюрьма Петракова". Для вас на бис исполнил?
– Вроде нет. Но у него же песни на испанском – может, одна из них и была про тюрьму. В каком-то интервью говорил, мол, про Петракова ничего плохого там нет: "Песня про мою жизнь, тяжелые сборы на базе…" Брака постоянно таскал с собой гитару. Вечером сядет в номере, заварит матэ – и поет. Я больше шансон люблю. Но Браку слушал с удовольствием. Замечательный парень. Пахарь, терпеливый, никогда не огрызнется, все выполняет от и до. Первое время в "Москве" на него было страшно смотреть.

– Почему?
– Растренированный. Через барьер перепрыгнуть не мог! Торс мощный – а ножки слабенькие. Объясняю: "Пока их не закачаешь, ты ноль!" Брака кивает: "Готов к любой работе. Делайте со мной, что хотите – но я должен играть". На каждой тренировке – по 70-80 прыжков. Результат налицо. В игре взмывал на полметра! Снимал все мячи!

– Годы спустя нашли ответ, за что вас уволили из "Москвы"?
– Команда была наверху, значит, дело не в спортивных результатах. В какой-то момент рядом с Белоусом возник этот… с рупором в "Динамо" ходил…

– Виктор Бондаренко.
– Да. Зачастил на тренировки. Нашептывал Белоусу, дескать, зачем Петраков нагружает ребят за три дня до матча? Я не выдержал, спросил: "Когда же, по-вашему, дается скоростно-силовая работа, чтоб команда вышла на хороший функциональный уровень?"

– Что Бондаренко?
– Молчал. Я продолжил: "Три-четыре дня до игры – оптимальный срок". Оказывается, этого он даже не знал! Зато регулярно присутствовал на собраниях, которые после матча вдруг решил проводить Белоус. Перед людьми, далекими от футбола, я должен был отчитываться, как готовил команду, почему этого игрока заменил на 50-й минуте, того – на 75-й, а не наоборот. Подобные вопросы задают журналисты. Или в дружеской беседе. Но устраивать в клубе непонятные разборки… Маразм! А может, Белоус ждал, что взбрыкну и на очередном собрании всех пошлю далеко-далеко? Ситуация действовала на нервы, но я старался сохранять спокойствие.

– Как вам сообщил об отставке?
– Два дня до игры со "Спартаком". Возвращаюсь с тренировки. Звонит Белоус: "Можешь в клуб заглянуть?" Никаких дурных предчувствий. Захожу, Юрий Викторович в маске…

– В маске?!
– Он утром побывал у стоматолога, вырвали что-то. Вот так, сквозь зубы, объявил – теперь у "Москвы" новый тренер.

– Главная ваша претензия к Слуцкому?
– Леня в чем виноват? Прыгнул на живое место! Можно же было по-человечески.

– Это как?
– Сказать Белоусу: "Конечно, я готов принять "Москву". Но сначала снимите Петракова, пускай напишет заявление". А почему не позволили на базе попрощаться с футболистами, которых я же и приглашал?

– Полагаете, Слуцкий об этом знал?
– Могу лишь гадать. Но если знал и самоустранился – это его не красит. Я-то Лёне зла не желал. А что плохого сделал Белоусу, раз не пустил на базу и не дал напоследок минут десять поговорить с ребятами? Когда через два дня "Москва" обыграла "Спартак", они сами звонили: "Юрьич, это и ваша победа…"

– Слуцкий нам рассказывал: "Вскоре после тех событий было лицензирование Pro, мы столкнулись – и Петраков демонстративно не поздоровался".
– Человек в стороне с кем-то разговаривает. Не смотрит мне в глаза. Почему должен специально идти к нему и пожимать руку? Тем более я старше. Если б Леня захотел, сам бы подошел.

– Когда отношения потеплели?
– Несколько лет спустя пересеклись у Белоуса на юбилее. Поговорили. Потом на тренерских курсах пообщались. Но не более.

– Приглашение Юрия Викторовича удивило?
– Немножко. Сомневался: идти – не идти. Но он проявил настойчивость, звонил. Отказывать было неудобно.

– Бывший хозяин "Ростова", табачный магнат Иван Саввиди попрекал вас в интервью: "С Петраковым на переговоры явились шкафы под два метра. То ли юристы. То ли охрана…"
– Смешно. У меня никогда не было телохранителей. А приехал с агентом, Пашей Андреевым, которого Саввиди прекрасно знает. Я находился в Москве, звонит Паша: "Сегодня летим в Ростов на переговоры". Вдвоем и поехали.

– Еще раз процитируем Саввиди. Когда решил вас уволить, набрал "человек Петракова", угрожал…
– Да это Саввиди начал угрожать! Они с Андреевым звонили друг другу, что-то выясняли. Но я уже не вникал. От "Ростова" странный осадок. Летом для дозаявок оставалось четыре вакансии. Я вручил список кандидатов, все ребята опытные – Точилин, Пеев, Леко. "Пожалуйста, выбирайте, договаривайтесь". Саввиди усмехнулся: "Про этих забудь. Игроков берем тех, на кого я укажу". Привез двух грузин, грека. Вратаря, которому только арбузы ловить.

– Это почему?
– Проблемы с техникой. А Саввиди доволен: "Нет-нет, он хороший…" Общаться с ним невозможно. Перед игрой со "Спартаком" в Лужниках заходит в раздевалку. "Я на пять минут". Толкает речь полчаса!

– О чем?
– Обо всем на свете – сколько вкладывает в команду, но футболисты такие-сякие, плохо играют… Ребятам надо разминаться, вот-вот стартовый свисток – а Саввиди вещает, как ни в чем не бывало. После матча названивал мне то в два часа ночи, то в три.

– Зачем?
– "Приезжай". Я спросонья: "Что-то случилось?" – "Мне нужно тебя видеть". Быстренько одеваюсь, в машину. У Саввиди стол накрыт. "Кушать будешь?" – "В четвертом часу утра?! Нет, спасибо".

– В ресторане встретились?
– В гостиничном номере. У него там своя вотчина. Приносят тарелки, он жует, рассуждает о футболе. А ты сидишь на стуле, как дурак, и рассказываешь – почему вничью сыграли, чего не хватило…

– Часто вызывал на ночные беседы?
– Раза три. Дальше в клубе такой базар начался, что понял – с этим человеком мне не по пути. Уехал в Москву. Когда мне позвонил заместитель губернатора, объяснил свою позицию. "Ясно, – слышу в трубке, – к вам вопросов нет".

– Не задержались вы в 2009-м и во Владикавказе.
– "Аланию" согласился принять лишь потому, что попросил Газзаев. Если б не он, в жизни бы не поехал. С собой позвал Сашу Стельмаха, который много лет работал с Георгичем в ЦСКА и "Алании". Думал, человек опытный, поможет, у нас были хорошие отношения.

– Стельмах стал спортивным директором?
– Да. Он-то смуту и навел. Конкретных претензий не предъявлял, но всё сквозь зубы, непонятные разбирательства. В разгар сезона решил, что "Алании" срочно нужен иностранный тренер. Вместо меня назначили румына.

– Газзаев причастен к вашему увольнению?
– Думаю, нет. Впрочем, он ничего не объяснял. А я не спрашивал.

– С тех пор на ножах?
– Почему?! С Георгичем общаюсь, как и прежде. Вот со Стельмахом – нет.

– Какую ошибку в жизни исправили бы с особенным удовольствием?
– Зря в "Москву" пошел. Надо было послушать Валентина Козьмича, который советовал идти в "Торпедо". Алешин дважды мне звонил, но… Что-то смущало. Я и сам не знаю, почему выбрал "Москву". Наверное, слишком доверился Белоусу.

– В деньгах выиграли?
– Да в то время тренеры везде получали одинаково. С Белоусом зарплату даже не обговаривал. Какую дал, на такую согласился. Кажется, 25 тысяч долларов в месяц. В "Москве" пришлось начинать с нуля. На трансферы денег не было. Брали исключительно свободных агентов, уже на сходе – Мелешина, Ребежу, Будунова, Сирхаева.

– "Торпедо" при Алешине тоже не шиковало.
– Это правда. Зато состав классный – Семшов, Зырянов, Кормильцев, Панов. С такой бандой можно было решать самые серьезные задачи…