Чебану: "С Россией придётся играть от обороны"

Вратарь "Мордовии" и сборной Молдовы Илья Чебану прокомментировал грядущий матч против команды России. Он отметил, что никакого особенного настроя на этот поединок у него нет. Также Чебану рассказал о новом главном тренер своей сборной.

– Игра в Кишиневе будет для современного футбола уникальной: встретятся два тренера-совместителя. Для вас стала неожиданной недавняя отставка Александра Куртияна и назначение главного тренера "Зимбру" румына Штефана Стойки?
– После поражения от Черногории в сентябре Куртиян в раздевалке пообщался с нами, где-то жестко и по делу покритиковал, дал напутствия. Прощальных слов с его стороны не было. Не было у нас в этом отборочном цикле и результата. Поэтому чего-то ожидать, наверное, можно было. Но я думал, что Александр Владимирович доработает до конца цикла. Возможно, решение приняли, как раз подсмотрев у России. Леонид Викторович (Слуцкий) так успешно влился в национальную сборную, что и у нас захотели сделать нечто подобное. Плюс, наверное, повлиял выход в лидеры чемпионата Молдавии кишиневского "Зимбру" и, говорят, хорошая игра под руководством Стойки.

– Об увольнении Куртияна и приходе Стойки узнали, небось, раньше всех – напрямую от отца, президента федерации футбола Молдавии?
– Нет. Наоборот, узнал о случившемся с опозданием – мне позвонил с этой новостью капитан сборной и мой друг Саша Епуряну. У нас с отцом потрясающие отношения за пределами стадиона, он меня вырастил – но сам футбол мы обсуждаем редко. Особенно такие темы, как сборная. Оба понимаем щекотливость ситуации: я – игрок, надо мной есть тренеры, которые подчиняются ему.

- Епуряну же не сыграет с Россией – как и другой опытнейший игрок сборной, Александр Гацкан из "Ростова"?
– Да, и не только они. Гацкан и Головатенко из "Сибири" дисквалифицированы. У Епуряну – крестообразная, он повредил колено в матче с Лихтенштейном и прооперировался 4 июля. Еще у Ионицэ из "Вероны" была травма паховых колец в игре за сборную со Швецией. Сделал операцию, восстановился, сыграл в серии А, получил удар в колено – и игру с Россией тоже пропускает.

– А кто без Епуряну капитаном будет?
– Не знаю.

– То есть как это?
– У нас капитана не выбирали, тренер его назначал. У Куртияна была такая интересная особенность – игровые номера он распределял сам перед игрой, и в стартовом составе выходили только с 1-го по 11-й номера. В раздевалке все и узнавали, кто под каким номером играет. И на крючок выбранного тренером футболиста вешали капитанскую повязку.

Когда 5 сентября играли в гостях с Австрией, и матч пропускали как Епуряну, так и Гацкан, повязка впервые досталась мне. И увидел я ее именно так – висящей на своем крючке в раздевалке. С Черногорией капитаном был уже вернувшийся после травмы Гацкан. Как будет теперь – никто не знает. Да и вообще – далеко не это главное. А главное – то, что мы, далеко не лучшие футболисты мира, приезжаем в сборную и должны показать все, чтобы порадовать своих болельщиков и дать нам импульс для дальнейшего развития.

– Фабио Капелло, прощаясь со сборной России, накрыл игрокам стол – правда, приехать смогли только четверо. Куртиян ничего такого не делал?
– Большинство футболистов сборной играют за пределами страны, так что это вряд ли было возможно. После того, как я узнал новости от Епуряхи, позвонил Куртияну. Пожелал ему удачи и извинился за то, что в какой-то степени подвел его как тренера.

– Имеете в виду памятный гол Златана Ибрагимовича в Кишиневе, когда, выбрасывая мяч рукой, попали ему в голову, и из-за штрафной мяч отлетел в ворота?
– Не только. Если вратарь играет на ноль, то команда в любом случае не проигрывает. А у меня сухих матчей в этом отборочном цикле не было. Что же касается того курьезного гола, то ситуацию усугубило то, что тот матч игрался накануне дня рождения моего отца. После игры переживал, что подвел и его, и Куртияна, и ребят.

С другой стороны, в тот момент даже сам от себя не ожидал, что сумею собраться и очень серьезно доиграть встречу. Тот гол не выбил меня из колеи, что после игры я записал себе как плюс. Да, никому из коллег не пожелаю такой мяч пропустить, но, когда он уже состоялся, его не вернуть. Нельзя долго переживать, надо встать и идти дальше.

– И вот вы пришли к Стойке. Знакомы ли с ним, представляете, какой футбол он хочет ставить?
– Немного знаком, но это было давно. Я приезжал домой, будучи игроком "Томи". У нас было три выходных, а в клубе "Милсами", который Стойка возглавлял, тренером вратарей работал Владимир Вебер – личность в Молдавии легендарная. Я попросил о возможности с ним пару дней поработать – и заодно наблюдал за главным тренером.

Понравилось, что он ведет диалог с игроками, четко объясняет, чего хочет. Все упражнения были с мячом, он просил ребят как можно больше комбинировать, не бояться играть в футбол. И "Зимбру", из того, что я слышал, имеет ряд техничных игроков и играет зрелищно.

– Можно ли ожидать, что сейчас ставка в сборной будет сделана на футболистов "Зимбру"?
– Когда я был в сборной в прошлый раз, посмотрел на состав "Зимбру", пообщался с капитаном команды Иваном Жорданом. Там в стартовом составе играют семь иностранцев. Трех молдаван оттуда, которые вызываются в сборную, я знаю, четвертого даже нет. Поэтому о костяке говорить не приходится.

– Можно ли сравнить авторитет Стойки в Молдове с авторитетом Слуцкого в России?
– Откровенно говоря, трудно. Все-таки Леонид Викторович много лет успешно работает в клубах российской премьер-лиги, его лично знают почти все футболисты. Стойка годы назад работал в "Милсами", но большинство игроков той команды уже закончило карьеры. А сейчас работает в "Зимбру" всего три-четыре месяца.

Поэтому, думаю, Стойка даже внутри Молдавии не слишком известен, не то что за ее пределами. Но это не имеет никакого значения. Молдавия – не та команда, где есть звезды, которых должны тренировать тоже звезды. Мы должны слушать и беспрекословно выполнять установки любого тренера.

– По-вашему, игра сборной России со Швецией и Лихтенштейном – это был сиюминутный эмоциональный всплеск после смены тренера? Или это – всерьез и надолго?
– В России трудно говорить о чем-то долгоиграющем. Говорю это не со стороны, а изнутри, поскольку тоже считаю себя советским человеком. И у меня тоже есть российский паспорт. Мать – россиянка, и перед переходом в "Рубин" его получил. Думаю, это сыграло роль, когда меня туда взяли. В чемпионате России с лимитом на легионеров я был вторым вратарем под Рыжиковым, а в Лиге чемпионов эту роль играл Арлаускис.

Так вот, я очень хотел бы, чтобы Россия всегда выглядела так, как в матчах со Швецией и Лихтенштейном. У этой команды – сумасшедший потенциал. А Слуцкий – тот тренер, который это прекрасно знает и передает игрокам. Он делает все, чтобы футболисты понимали: приехать в сборную – это не просто сыграть 90 минут и взять три очка. От Слуцкого идет такой импульс, что надо сделать для страны что-то хорошее, большое, а не просто поставить галочку. И поэтому, думаю, у этой команды большие перспективы.

– Насколько принципиальны для сборной Молдовы и страны в целом матчи с Россией? Есть стереотип, что все команды с постсоветского пространства настраиваются на нас особо.
– После нашей ничьей в Москве мы ужинали вместе с Сашей Самедовым, и он сказал: "Чего вы на нас так настроились? Других обыгрывайте!" Вы повторяете ту же идею. Говорю за себя: для меня никакого принципа здесь нет. Для меня каждый матч за сборную – главное событие на свете. И игра с Россией абсолютно равноценна игре с Лихтенштейном. Мы в сборной Молдавии, считаю, просто не можем себе позволить делить игры на принципиальные и нет.

– Тогда скажите: что за чудеса случились в прошлом октябре на "Открытие Арене"? Откуда взялась та ничья?
– Во-первых, у сборной России не было ряда важных игроков – в частности, Кокорина, Широкова, Шатова. Во-вторых, Россия недонастроилась – впрочем, это их дела. В-третьих, наш тренер выбрал правильную тактику. А выиграв пару первых единоборств, наши ребята почувствовали, что сегодня мы можем на поле бороться – и то, что делаем, приносит результат.

Скорее, та игра должна была закончиться нулевой ничьей. И российский пенальти был такой... не стопроцентный. И сами мы забили со стандарта, что никогда не было сильной стороной сборной Молдавии.

– Сильно праздновали?
– У нас в команде играют несколько ребят из чемпионата России, плюс Епуряну, который долгое время жил в Москве. Я тоже с Москвой связан – и мы предложили всем вместе, да еще и с женами, у кого они прилетели, пойти поужинать. И пригласили своих друзей из сборной России – в частности, тех, кто играл в "Динамо" и хотел увидеть Епуряну с семьей. Получился такой дружеский ужин, хотя и споры, конечно, были.

– Насколько реально для вашей команды повторить московский фокус в Кишиневе?
– Какой бы настрой, какие бы эмоции после смены тренера ни были, мы не можем терять голову. Мы должны понимать, что в первую очередь все-таки придется играть от обороны. Соперник хочет победить, и если у него не получится быстро забить, обязательно начнет спешить и нервничать. Нам нужны терпение, концентрация все 90 минут, борьба за каждый мяч и момент. А после посмотрим, на что наиграли.

– Дзюба забивает чуть ли не в каждом матче. Как его остановить?
– Добавлю, что в прекрасной форме еще Дзагоев и Шатов. Эти три человека, как говорят англичане, make the difference. Конечно, это не Месси и Роналду, но игроки международного уровня, и сейчас играют очень хорошо.

В моей вратарской базе данных очень много видеоматериалов, и у меня есть мысли на эту тему. Мы должны быть очень агрессивны на своей половине поля, не давать игрокам, владеющим мячом, отдать хорошую передачу на Артема. Чем хуже передача – тем тяжелее ему будет. А это зависит от нашей настойчивости и готовности бороться в тех зонах, откуда на него могут идти опасные передачи. Что же касается борьбы с самим Дзюбой, то у нас есть опытный и мощный защитник Игорь Армаш, который Артема хорошо знает.

– Как вы, сыграв в гостях вничью с Россией, ухитрились взять всего очко в двух матчах с Лихтенштейном?
– Больной вопрос. Когда мы играли с ними после России, я понимал, что матч с ними для нас даже важнее. Где-то не хватило везения, где-то терпения, а кто-то не был морально готов к тому, что Лихтенштейн не даст нам вальяжно их обыграть. Эта игра меня сильно разочаровала.

– Если возвращаться к Стойке, говорит ли он по-русски?
– Честно, не знаю. Потому что виделся с ним два-три раза в жизни.

– Насколько, кстати, близкие отношения у футболистов из Кишинева и других молдавских городов с игроками из Приднестровья? Затихло ли эхо 90-х годов?
– Могу говорить только за свое поколение – примерно 1983-88 годов рождения. Когда я в 90-е – начале 2000-х жил дома и еще не уехал в Западную Европу, между Молдавией и Приднестровьем неприязнь чувствовалась, но именно в футбольных сборных, в которых мне довелось поиграть, был очень хороший коллектив. Еще на молодежном уровне нас тренировал Борис Тропанец, царствие ему небесное, и все ребята подтвердят – туда приезжали как на праздник. И сейчас в сборной нет этого разделения. Вообще. И даже если кто-то не говорит по-молдавски, то понимает.

– А сборная все время играет в Кишиневе – или иногда и в Тирасполе?
– Пока в Кишиневе не было современного стадиона, сборная выступала в Тирасполе. А когда построили новый стадион "Зимбру", руководство страны попросило, чтобы национальная команда выступала только в столице.

Но одно время в Тирасполе играли молодежка и олимпийская сборная. Я как раз там и провел полный цикл. В столице Приднестровья мы обыграли Израиль и даже Германию с Озилом и Хедирой! А посещаемость на 15-тысячнике при этом была очень низкой. Последний цикл или два молодежка тоже играет в Молдавии – например, в городе Оргеев, где народу всегда собирается под завязку.

– А как с посещаемостью у первой сборной в Кишиневе?
– Хорошо. Новенькая чисто футбольная арена на 12 с половиной тысяч заполняется под завязку – кроме последнего матча с Черногорией, когда народу было поменьше. Такие стадионы, считаю, как раз и должны быть в таких небольших городах, как мой нынешний Саранск. Единственный минус – на стадионе "Зимбру" только один вход. И, поскольку у наших людей, как и у россиян, есть традиция приходить на матчи впритык, перед играми порой возникает столпотворение.

Кстати, я там вырос. На земле, где потом был построен стадион, а тогда были просто поля, провел первую в жизни тренировку. А через забор от стадиона – роддом, где я родился. Несколько лет спустя, в 1989-90-м, отец тренировал кишиневский "Нистру" и получил квартиру в ста метрах от стадиона. Мы туда переехали – и в этой старенькой трешке отец живет до сих пор. Когда приезжаю, к нему обязательно захожу.

- Вы хотите сказать, что президент федерации футбола Молдовы живет в трехкомнатной квартире советского образца?
– Да. Замечу: за те 18 лет, что он руководит федерацией, в стране четыре раза сменилась власть. И каждая новая убирала всех руководителей на всех уровнях – и ставила своих. Но отца это не касалось, потому что дело свое он знает, а материальный вопрос никогда не стоял для него на первом плане. Я у него это перенял.

Для тех условий, в которых он работает, отец – уникальный человек. В нашей стране это единственный лидер, который доводил до конца все проекты. Для таких стран, как Молдавия, это невероятно. А все люди, которые против него баллотировались и его критиковали, получали шанс проявить себя в молдавском футболе. Он всем давал шанс, никого не пытался "закопать". Но слова в дела этим людям воплотить не удавалось.

– Какой главный проект Павел Чебану довел до конца?
– 18 лет назад офисом федерации футбола Молдовыбыли две арендованные комнаты в центре Кишинева. При нем появился Дом футбола, а главное – база национальных сборных. Для нашей страны это сумасшедшая база, где есть два натуральных поля, одно искусственное, газон с трибунами, где играют все юношеские и женские сборные. Два отеля, в одном из которых живут сборные, а в другом проводятся тренерские курсы, отдельное здание с тренажерным залом, бассейном, сауной. И все это – в 30 км от Кишинева, в лесу, на берегу Днестра. Лучшего места для подготовки к играм не найдешь.

- Федерация у вас, тем не менее, небогатая. Если не секрет, какие премиальные сборная получила за ничью в Москве и победу над Черногорией в предыдущем цикле?
– Цифры называть не буду. Для Молдавии это хорошие деньги – но они меньше, чем премиальные в "Мордовии". И, полагаю, никого в сборной этот вопрос особо не интересует.

– В "Рубине" вы работали с Курбаном Бердыевым, в "Томи" – с Валерием Непомнящим, в "Мордовии" – с Юрием Семиным. Сплошь мэтры.
– Я веду записки, и работа с этими людьми дала мне очень много. Уникальный опыт! Для них, как и для моего отца, не бывает такого – "не получилось". Если не получилось – должны быть веские причины, которые будут не просто проанализированы, а вывернуты наизнанку. Эти люди очень многое предвидят. И пусть при том же Семине я не сыграл ни одного матча, для меня это – сумасшедшая школа. У них работоспособность – невероятная. Люди не спят! 28 часов в сутки работают.

С Непомнящим часто встречаемся на сборах, я всегда навещаю "Томь", когда мы рядом оказываемся. О Томске у меня вообще самые лучшие воспоминания, там и в городе, и в команде особая атмосфера. Люди, которые там встречаются, сходятся на долгие годы.

А сколько мне дал тренер вратарей "Рубина" Виталий Кафанов! Ментальный подход, тонкости – это невероятно. И хоть я давно уже не в команде, очень приятно, что после любой игры в чемпионате или за сборную могу позвонить Витальевичу и поговорить об игре. Это показывает уровень человека.

– Тяжело отойти от такого фиаско, как 1:5 в стыковых матчах "Томи" с "Уфой"?
– Помогло то, что на следующий день поехал в сборную Молдавии. Играли товарищеские матчи с Саудовской Аравией и Канадой – 4:1 и 1:1. И как-то тот черный день для меня сгладился. Повторяю: к таким вещам надо философски относиться. Кто смог и сделал выводы – тот пошел дальше. Кто нет...

– Вы пошли в Саранск.
– В Томске было 12 легионеров, причем у шестерых, включая меня, заканчивались контракты. На случай, если мы оставались в РФПЛ, договоренности были. Но мы вылетели – и из-за лимита в ФНЛ вопрос о продлении даже не поднимался.

– Больше сезона вы оставались запасным, и только после 4:6 от ЦСКА Андрей Гордеев стал вас ставить. Вы с ним много разговариваете?
– Да. Благодарен Андрею Львовичу, ведь желание пообщаться и что-то объяснить исходит от него. Мне намного легче работается, когда есть такой диалог. Понимаю, что с советским человеком демократия – это не всегда хорошо. Но лично мне как профессионалу нужно общение. Пусть даже жестко, но что-то сказать.

Что же касается позиции второго вратаря, то задачи клуба всегда ставил выше личных. Когда я был в "Рубине", тот же Рыжиков провел рекордный сезон, пропустил 16 голов. Главным было не смириться с мыслью, что ты – на задворках. Не хотелось и не хочется бесцельно жить.